Заметки на бумажных салфетках

Где-то когда-то они хранились даже. Дома, среди страниц альбома для марок. Зелёным фломастером. И что-то было в них... настоящее, хорошее, пусть и сиюминутное. Продолжим?

 Утро. Автобус. Блондинка с примятым лицом злой Красной Шапочки, спозаранку съевшей Волка. Не хватает только следов красной помады на зубах.

Сижу на работе. Лёгкая головная боль.
Вёрстка беременных книг с настолько талантливыми картинками, что не во всяком кошмаре привидятся.

Сегодня только ленивый не написал про 1 сентября.
Оранжевые рыжие скороходовские туфли с белой и синей полосой. Коричневая скрипучая форма. Воротнички. Красноватый ранец. Деревянный округлый тёмно-зелёный пенал, расписанный лоснящимися полупрозрачными ягодами белой смородины.
Деревянные полы, выкрашенные вечной коричневой краской. Пятна солнца на стенах. Парта с откидывающейся крышкой, старая, ещё с ямкой для чернильницы. Большие окна - почти в два мальчиково-девочковых роста. Видна дорожка, деревья, за ними узкая дорога, дома напротив. По обе стороны дорожки стриженые кусты снежноягодника. После уроков можно выйти на улицу, набрать горсть молочно-белых ягод, похожих на круглые стеклянные плафоны, и звонко щёлкать их, резко придавливая ногой. На козырьке крыши над чёрным ходом изумрудно-зелёный мох.
Все учат алфавит. Скучно - уже умею читать. А вот прописи - мука в чистом виде. Светловолосый Иванов, который скручивает язык в трубочку, останется на второй год. Начальная школа.

А ещё я всегда пропускаю нить чайного пакетика сквозь ручку чашки. Потому что иначе она обязательно убежит, когда буду наливать кипяток.